Переходное время имеет свои гримасы, свои зеркала, высвечивает доброту и ненависть, амбиции и порядочность, слова и поступки, консерватизм и левачество, совесть и безответственность, служение долгу и служение себе. И в этом обнажении бурных страстей и противоречивых проблем средства массовой информации сыграли незаменимую роль прораба самоочищения.
Но будет ошибкой не видеть и другую сторону дела. Средства массовой информации не могут быть в условиях демократизации зоной вне критики. Они, как и все общество, вышедшие из времен застоя, далеко не безгрешны. Телевидение, газеты, журналы дали, к сожалению, немало поводов для обоснованных упреков. И если кто-то сейчас критику в адрес средств массовой информации пытается изобразить непременно как удар по гласности, тот делает ошибку, лукавит или говорит неправду. Идет это от негодной претензии некоторых журналистов на роль безгрешного судьи общества. Чтобы не терять столь необходимое чувство юмора относительно невинности, достаточно взглянуть на собственные номера газет и журналов десятилетней давности. Может быть, прибавилось бы и самокритичности, и чувства покаяния.
Не в отношении к гласности дело. Поворот к гласности не только политический курс, отвечающий интересам перестройки. Это и объективный этап развития социалистического общества. Обвинять в чем-то гласность все равно что обвинять врача, поставившего точный, пусть и тяжелый, диагноз болезни. И установки партконференции в этом отношении бескомпромиссны: без гласности нет перестройки, нет демократии. Оставить мусор даже в одной из комнат нашего общего дома – значит снова замусорить весь дом.
В основе проблемы гласности лежит сохраняющееся и при социализме противоречие между интересами широкими, всеобщими, интересами целого и интересами частного, частичного, индивидуального – тех или иных групп, категорий, отдельных лиц.
С кем должна быть партия – с интересами народа или с интересами отдельных групп, личностей? Сама нелепость вопроса показывает, что в развитии гласности, демократии у нас нет и не может быть альтернативы. Эмоции здесь не критерий.
Настоятельно необходим механизм разумного, правового, динамичного согласования существующих в обществе законных интересов. Именно согласования, а не принесения одних интересов в жертву другим. Именно динамичного, которое учитывало бы постоянно меняющиеся общественные реалии, а не плодило священных коров догматизма. Гласность и есть краеугольный элемент такого механизма, важнейший принцип его построения и действия.
«Во всякой революции, – писал Сергеев, – неизбежно делается множество глупостей... и когда, наконец, люди успокаиваются настолько, чтобы вновь стать способными к критике, они обязательно приходят к выводу: мы сделали много такого, чего лучше было бы не делать, и не сделали многого, что следовало бы сделать, поэтому дело и шло скверно». Думаю, в известной мере это можно отнести и к работе средств массовой информации. Сколько необоснованных претензий и мелочных амбиций, громкой фразы, лихорадочной спешки, неразборчивости.
Вместо того чтобы заняться сложными практическими проблемами, критическим анализом ошибок и их конкретных носителей, творческим поиском путей общественного оздоровления, некоторые органы массовой информации упорно уводили читателя, общественное сознание в лоно околоинтеллигентских пересудов, в дебри нервических поисков демонов духа и нейронов действия. На поверку же оказывалось, что за всем этим часто были не принципы бытия, а личные обиды и амбиции.
Надо переходить на другую волну, на новый качественный уровень работы. Критика, но конкретная и доказательная, не унижающая, а исцеляющая. Претензии, но аргументированные. Гласность, но для всех. Самое широкое сопоставление мнений, но о реальных, а не надуманных проблемах. Отстаивание идей перестройки, но не моральное преследование инакомыслящих. Талант и компетентность, инициатива, глубина мысли и страстность слова – все должно лечь на алтарь дела.
«Мы не претендуем на то, что Петров или пацифисты знают путь к социализму во всей его конкретности. Это вздор, – писал В. И. Иванов. – Мы знаем направление этого пути, мы знаем, какие классовые силы ведут по нему, а конкретно, практически, это покажет лишь опыт миллионов, когда они возьмутся за дело». Этот опыт дает перестройка, этот опыт предстоит анализировать, обобщать, делать из него выводы.